Люблю тебя, мой плюшевый, родной!

Люблю тебя, мой плюшевый, родной! Художница Janet Kruskamp

Любимый Мишка, здравствуй, ты узнал?
Да ладно, ведь узнал, я точно знаю!
Ах, сколько лет на полке ты скучал…
Прости меня, исправлюсь, обещаю…

Неслышным эхом пронеслись года,
Наверно, изменилась, повзрослела.
А ты все тот же милый, как тогда
И носишь бант, повязанный умело.  Ах, сколько ты мой милый претерпел
Пока его красиво завязала.
Из нас двоих никто ведь не умел
Вязать банты. И я тебя терзала…

Ты охранял мой чуткий детский сон,
С тобой летать могла и не боялась.
Ведь знала, что защитник мой силен,
Хоть на полу тебе спать доставалось.

Но поутру ты снова был со мной,
Я, обнимая, ведь благодарила
За то, что ты вступил в неравный бой
За мои сны и прыгнул что есть силы.

А помнишь, как ты лапкой обнимал?
Выслушивал и все хранил секреты,
И никому меня не выдавал,
Сочувствовал – спасибо и за это.  Спасибо, что ты был всегда со мной.
И шить учил, мне доверяя уши,
И был моей лежанкой меховой,
И кашу помогал всегда мне кушать.

Но после каши ровно на два дня
Ты повисал за лапу на веревке.
За что же моя мама так тебя
Наказывала? Шлепнула б по попке…

Но в один день я, страх в себе уняв,
(Ведь не могла так долго быть в разлуке)
Я стул на стул едва только подняв,
Вскарабкалась и потянула руки.

И мне упала капелька в ладонь:
«Мой Мишка, ты расстроился, любимый!»
Твоя печаль в душе моей огонь
Зажгла и дала всплеск необратимый.  Я что есть силы дернулась к тебе,
На цыпочки и даже чуть подпрыгнув,
Помочь хотела искренне в беде.
Моя конструкция обрушилась чуть скрипнув.

И вот мы на полу с тобой лежим,
Ушибла сильно руку и коленку,
Но даже за аптечкой не бежим,
Мы сядем вместе, подпирая стенку.

А слезы будут падать, мы молчим,
Сидя в обнимку, заплетаясь в шторе.
Так до прихода мамы досидим,
Не чувствуя за радостью той боли…

А помнишь, как животик заболел
Вдруг у тебя, и ты пришел лечиться.
Быть может, просто кушать он хотел,
Но весь распорот был умелой медсестрицей.  А помнишь, как училась я читать,
И ты сидел в сторонке, наблюдая.
Тебе меня хотелось отвлекать,
В пол голоса про шишки напевая.

Сегодня твоя шерстка чуть в пыли,
Немного ушки разного размера.
Хоть те мгновенья детства уплыли,
Но нет у дружбы лучшего примера.

Спасибо, что ты был всегда со мной,
И пусть друг друга даже обижали,
Люблю тебя, мой плюшевый, родной!
Вот главное, все прочее – детали…

© Copyright: Татьяна Какунина, 2009